Бесконечная шутка - Страница 38

По желтым равнинам южных оконечностей Великой Впадины там, где раньше был Вермонт, поднимая облако пыли уремических оттенков с телесными формами, которое можно разобрать от самых Бостона и Монреаля, несется стая – настоящий табун - диких хомяков. Стая произошла от двух домашних хомячков, которых в начале Экспериалистской миграции в спонсируемом Году Воппера выпустил на волю мальчик из Уотертауна, штат Нью-Йорк. Мальчик теперь учится в колледже в Шампани, Иллинойс, и уже позабыл, что его хомячков звали Уорд и Джун.

Грохот стаи торнадический, локомотивный. Выражение на усатых мордочках деловитое и неумолимое - выражение неумолимой стаи. Они гремят на восток по алюмо-железистой земле, сейчас залежной, обнаженной. На востоке - скрытые бурой тучей, поднятой хомяками, ярко-зеленые очертания переудобренных из-за кольцевого синтеза буйных джунглей на том месте, где раньше находился центральный Мэн.

Все эти территории теперь в собственности Канады.

Что касается стаи такого размера, прошу, напрягите здравый смысл, который, если вдуматься, и так и так должен подсказывать неглупому человеку держаться от юго-запада Впадины подальше. Дикие хомяки – уже не домашние зверушки. Они шуток не шутят. Рекомендуется обходить стороной. Если окажетесь на пути дикой стаи, рекомендуется не иметь при себе ничего даже отдаленно овощного. Если все же оказались - двигайтесь быстро и спокойно в перпендикулярном направлении. Если вы американец - не рекомендуется север. Двигайтесь на юг, спокойно, но не мешкая, к какой-нибудь пограничной метрополии - скажем, Рим, штат Новая Новая Англия, или Гленс Фоллс, Новая Новая Англия, или Беверли, Массачусетс, или к пограничным КПП между ними, где на дугообразной защитной стене из анодированного люцита гигантские защитные вентиляторы ATHSCME сдерживают ползучий вал тератогенных облаков Впадины цвета мочи и отбрасывают его далеко назад, на север, прочь, рвано, над вашей предусмотрительно защищенной головой.

Акцентированный английский Стипли становился еще труднее для понятия, когда с сигаретой во рту. Он сказал:

- И ты, конечно, доложишь об этой нашей свиданке Фортье.

Марат пожал плечи.

- ’n sûr.

Стипли закурил. Он был дородный и мягкий человек, вида располневшего спортсмена какого-либо брутального сшайского контактного спорта. Марату он казался не столько женщиной, сколько извращенной пародией на женственность. На его брылях и верхней губе появились пятна с красными пупырышками от электролиза. Также он отставлял локоть руки со спичкой, а ни одна женщина не закуривает так, будучи привыкши к грудям и прижимая зажигающий локоть. Также Стипли неграциозно пошатывался на каблуках на неровной поверхности скал. Стоя на краю выхода породы, он ни однажды не обернул себя в полноте спины к Марату. А Марат теперь зафиксировал запоры колес коляски и крепко держал рифленую рукоятку пистолета-пулемета. Стипливская сумочка была маленькой и глянцево-черной, а очки на его личине были с женственной оправой с фальшивыми драгоценностями у висков. Марату казалось, что в какой-то части Стипли наслаждается собственным гротескным видом и жаждет унижения полевых маскировок, которые предписывало BSS.

Теперь Стипли, возможно, посмотрел на него из-за темных очков.

- А также о том, как я спросил, доложишь ли ты, а ты в ответ сказал «bien sûr»?

Смех Марата имел несчастье звучать фальшиво и наигранно, будучи или не будучи искренним. Он сделал одним из пальцев усы, по какой-то причине притворяясь, что подавляет чих.

- Ты уточняешь потому что из-за чего?

Стипли почесал под гранью светлого парика (глупо, опасно) большим пальцем руки с сигаретой.

- Ну, ты и так уже тройник, Реми, верно? Или это уже четверник. Мы знаем, что Фортье и AFR знают, что ты здесь, со мной.

- Но знают ли мои братья по колесам, что вы знаете, что меня прислали притвориться двойником?

Оружие Марата, девятимиллиметровый пистолет-пулемет Sterling UL35 с глушителем Mag Na Port, не мог похвастаться предохранителем. Толстая рукоятка с рифленой текстурой стала жаркой в ладони Марата, и, в свою очередь, вызывала пот на ладони под пледом. Стипливским ответом служило молчание.

Марат сказал:

- ...вдруг я только притворяюсь, что притворяюсь, что притворяюсь предателем…

И свет сшайской пустыни погрустнел, когда больше чем половина круглого солнца скрылась за Тортолитами. Теперь только колеса коляски и толстые ноги Стипли бросали тень ниже границы сумерек, и тень становилась коренастей и приближалась к обоим двум мужчинам.

Стипли исполнил краткий чарльстон, играя тенью ног.

- Ничего личного. Сам понимаешь. Одержимость осторожностью. Кто это однажды сказал, что нам платят за то, чтобы мы сводили себя с ума, про осторожность? Взять вас и Тана – ваш Дюплесси всегда подозревал, что Тан был не до конца откровенным, когда сексуально сливал Лурии инфу.

Марат с силами пожал плечи.

- И как внезапно мсье Дюплесси без времени ушел из жизни. До при почти нелепого подозрительных обстоятельствах, - снова с фальшивым на слух смехом. – Некомпетентное ограбление и грипп, ну конечно.

Оба двое мужчин молчали. Марат заметил, что на стипливской левой руке были скверные царапины от мескита.

Наконец Марат окинул глазами свои часы, циферблат которых светился в тени его тела. Тени обоих двух мужчин теперь карабкались по крутому склону, возвращаясь к ним.

- Что до я – мне кажется, что мы решаем свои аферы в более простой манере, чем ваш офис BSS. Если бы предательство мсье Тана было неполным, мы из Квебека знали бы.